"Песнь забытого неба"

Лес Айл'Вир знал, когда лгут. Это было не знание в привычном смысле — скорее инстинкт, древний как сама кора его деревьев. Здесь не любили чужаков. Особенно тех, кто ступал по земле без уважения к её шепоту.

Элиарн росла в этом лесу. Она знала, как читать следы на влажной земле, как отличить крик совы от плача ночной феи, как ловить тень, не поднимая глаза. Её мать всегда говорила: «В Айл'Вире не мы охотимся — он решает, кого отпустить». Сейчас мать была давно мертва, а лес всё ещё шептал её имя сквозь листву. Элиарн жила одна в сторожевой хижине у северной границы. По легенде, когда-то здесь проходил путь королей, но теперь дорога поросла мхом и забвением. Её спутниками были старая лошадь по кличке Верр и хищный ворон, прилетевший в день, когда она впервые увидела кровь на руках.

В тот вечер всё было тихо. Слишком тихо. Ни один зверь не выдал себя, ни один лист не дрогнул. Воздух был тяжёл, как перед грозой. Элиарн стояла у костра и затаённо наблюдала за деревьями. Она чувствовала — лес не спал, он затаился. И вдруг — треск. Ветка, ломаемая не ногой зверя, а шагом человека. Рука девушки скользнула к луку. Из тени вышел мужчина. Одежда его была в пыли, плащ разорван, глаза полны тревоги. Он шатался, словно долго шёл без отдыха, но в его взгляде было нечто большее — знание или, может, проклятие.

— Не стреляй, — голос его хрипел, будто по нему прошёл дым. — Мне нужен твой огонь. Элиарн не опустила лук. — Здесь чужих не ждут. — Я знаю. Но они идут за мной. И если я погибну здесь, ты умрёшь следующей. На мгновение лес замер. Потом поднялся порыв ветра — как дыхание чего-то древнего. Пламя в костре дрогнуло. — Кто ты? — спросила она. Он взглянул в её глаза и ответил: — Я — Кайр из рода Мираэль. Я принёс беду, которую несу слишком долго. Но, может быть… и спасение. Так началась песнь, что была забыта. И лес, впервые за долгое время, прислушался.

Ночь была густой, как чернильная вода. Над Айл’Виром не светили звёзды — они прятались, будто опасаясь смотреть вниз. Костёр потрескивал, когда Элиарн смотрела на незнакомца, теперь сидевшего у её огня и молчаливо греющего руки. Ворон на ветке тихо переступал с лапы на лапу, не спуская с него взгляда.

— Так расскажи, — наконец сказала она, — кто за тобой идёт? Кайр поднял глаза. В свете пламени его лицо казалось выточенным из старого камня — упрямое, израненное, и всё же с тем неясным отблеском силы, что не видно, но чувствуется кожей. — Они зовут себя Сохранившими, — проговорил он. — Когда-то были стражами Храма Поднебесья. Теперь — охотники. На таких, как я. — Колдуны? — Проклятые, — тихо выдохнул он.

Он откинул капюшон, и Элиарн заметила татуировку, будто выжженную на его шее — круг из звёзд, рассечённый молнией. Символ древнего рода, о котором её мать говорила только в шёпоте, — Мираэль. Легенда. Или кошмар. — Тебе нельзя было сюда приходить, — прошептала она. — Лес не простит, если за тобой придут. — Я знаю. Но я почувствовал... тебя. Ты связана с этим. Элиарн вздрогнула. Сколько лет она ощущала в себе что-то неестественное — вспышки предчувствий, огонь под кожей, когда рядом случалась беда, и сны, в которых небо плакало звёздами. Кайр заговорил вновь, почти не слышно: — Что ты знаешь о Зеркале Снов?

Имя, вырванное из глубин памяти. Её мать произносила его, когда пела ей песни. Зеркало, что хранит не образы, а то, что могло быть. Потенциал мира, его неосуществлённые пути. — Это вымысел, — выдохнула она. — Нет. Оно существует. И я должен найти его. Потому что в нём — то, что может спасти нас от Тьмы, что вновь расправляет крылья. Но я не открою путь без тебя. Элиарн встала. Лес стонал вокруг, как будто деревья слышали разговор и не были довольны. — Почему я? — Потому что ты — единственная, кто может видеть сквозь ложь времени. Ты — потомок тех, кто когда-то закрыл небеса. Внезапно воздух сгустился. Ворон завопил, и с юга донеслись звуки шагов. Не человеческих — чётких, в такт, как у солдат, но с жутким, гулким эхом, будто шли не по земле, а по чьей-то памяти. — Они нашли меня, — Кайр вскочил. — Нам нужно уходить. Сейчас. Элиарн не успела ответить. В небе вспыхнула багровая вспышка. И лес, что веками был их укрытием, стал ловушкой.

Бежали они долго. Лес раздвигался неохотно, будто сам был против их бегства. Кайр бежал первым, отводя в сторону ветви, уворачиваясь от корней, срезавших путь. Элиарн следовала за ним, и с каждым шагом её сердце билось всё сильнее — не от усталости, а от того, что просыпалось внутри неё. Что-то древнее. Голодное. Они добрались до старого кургана, скрытого в глубине рощи, где земля была чёрной, как зола, и растительность давно перестала расти. Кайр остановился, обернулся к ней.

— Это место... оно не безопасно, — выдохнул он. — Но сейчас у нас нет выбора. Сохранившие не войдут сюда. — Почему? — Потому что они боятся тех, кто всё ещё шепчет под этой землёй. Курган был одним из забытых святилищ Ниваре — богини ночного неба, памяти и времени. Элиарн вспомнила символ — полумесяц, пробитый стрелой. Она чувствовала, как от этого места по коже пробегали мурашки, а сердце било тревогу. Но внутри было странное чувство… узнавания. Они укрылись в расщелине между камнями. Кайр заговорил: — Ты чувствуешь это?

Элиарн кивнула. Внутри неё кто-то дышал. Не голос, не существо — память. Обрывки снов, сказок, детских кошмаров. Женский голос, напевающий: «Сквозь ветры и золу — назад к началу». — Что ты знаешь о Зеркале Снов? — спросила она. — Его создали не как оружие, а как якорь. Мир распадался. Люди забывали себя. Тогда двенадцать смотрящих создали сосуд, в который спрятали всё, что не могло быть, но должно было. Оно не пророчит. Оно напоминает. Элиарн ощущала, как курган пульсирует. Её пальцы дрожали, и вдруг — вспышка. Она стояла в другом месте. Над ней — бескрайнее небо, разбитое на осколки, как зеркало. Вокруг — обломки башен, люди, сгоревшие не от огня, а от света. Перед ней — она сама. Но не такая, как сейчас. С белыми глазами и голосом, что резал пространство.

— Ты должна проснуться, — сказала её вторая версия. — Прежде чем ты станешь одной из них. Элиарн вскрикнула и вернулась в тело. Кайр держал её за плечи, испуганно глядя в глаза. — Ты видела, да? — Я... Я была в другом времени. — Тогда это началось, — он прошептал. — Ты пробуждаешься. Снаружи донёсся грохот. Камни кургана задрожали. Земля застонала. Сохранившие пришли. Но теперь Элиарн уже не была той, что раньше. В ней были силы, которые она не понимала. И голоса под кожей больше не шептали — они пели.

Курган гудел, словно живой. Земля под ногами Элиарн пульсировала, и каждый её вдох отдавался эхом в камнях. За пределами святилища неслось что-то иное — не просто воины, не просто охотники. Это были Сохранившие — сущности, отказавшиеся от тел ради памяти, фантомы с лицами мёртвых и голосами тех, кого ты когда-то любил. — Не смотри им в глаза, — прошептал Кайр, сжимая рукоять кинжала, тонкого и блестящего, как капля лунного света. — Они крадут через взгляд.

Элиарн уже не дрожала. Внутри неё всё ещё звучала песнь из сна — не страшная, а неизбежная. Как прилив, как рассвет, который ты не можешь остановить. Она не знала, кем была та вторая Элиарн, но чувствовала: это не был просто сон. Это был отпечаток одного из возможных будущих. Они вышли из укрытия, и лес замолчал. Перед ними стояли фигуры в туманной броне, лица — как маски из стекла. Один из них сделал шаг вперёд. — Девушка, ты хранишь то, что не должно пробудиться, — сказал он. — Отдай его нам, и мы пощадим тебя. — Что именно вы ищете? — спросила Элиарн. — То, что позволяет видеть... конец. И выбирать.

И тогда она поняла. Зеркало Снов — не предмет. Оно в ней. В её крови, в её памяти, в том, что жило внутри её рода. Элиарн — потомок смотрящих. И она — их последнее Зеркало. — Уходите, — сказала она. — Я не дам вам этого. Фигуры начали двигаться. И тогда Кайр шагнул вперёд, подняв кинжал. Его тело загорелось белым огнём — это была жертва. Старая, запрещённая магия: его жизнь — в обмен на то, чтобы Зеркало успело раскрыться. — Нет! — крикнула Элиарн, но было поздно. Волна света снесла Сохранивших, лес, саму ткань реальности. Когда всё стихло, она стояла одна. Мир был другим. Тихим. Свежим. Небо больше не было чёрным — оно снова пело. Внутри себя она слышала голос Кайра, последний шёпот: — Выбери другой путь. Не повтори нас. Элиарн закрыла глаза. Она видела города, которые ещё не построены. Детей, ещё не рождённых. Миры, которые могут быть. И она выбрала.

Говорят, на севере, где лес встречается с облаками, стоит хижина. Ворон сидит на крыше, и девушка с глазами, в которых отражается небо, выходит по утрам, чтобы петь ветру. Она не говорит, кем была. Но те, кто приходит к ней, начинают видеть сны. И иногда, очень редко, среди них кто-то тоже начинает слышать.